Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 18

Использование ошибок

Конечно, любая ошибка жертвы создает возможность для усиление ее последствий. В условиях всеобъемлющей слежки враги могут заметить практически любую ошибку, после чего использовать ее, умело вплетая в ткань продуманного плана психологической войны. Ничего не подозревающая жертва тем более склонна будет считать, что надвигающаяся катастрофа в основном дело ее собственных рук. Насколько нам позволяло время, мы проверяли и перепроверяли все наши действия, чтобы не увеличивать число проблем за счет «наших собственных ошибок».

Заведи себе пистолет

Директор онкологического центра любил говорить об огнестрельном оружии, которое всегда носил с собой. У него было несколько пистолетов. Он проявлял большой интерес к обсуждению преимуществ и недостатков разного оружия. В этом он считал себя экспертом. Для жителей Хьюстона обладание оружием не является необычным, но среди наших знакомых никто, кроме директора и соседа Йели (см. часть 13), не выставлял его напоказ.

В первые годы работы в онкологической лаборатории директор часто советовал мне обзавестись одним, а лучше несколькими пистолетами. Он даже предлагал свое содействие в том, чтобы дешево и «без проблем» приобрести оружие, а также сопровождать меня в тир для тренировок. Я отверг его предложение. В какой-то момент наше владение оружием, даже на законном основании, могло быть использовано как предлог для серьезной провокации против нас.

Подчинись, а не то …

Целью классической психологической атаки в период войны, настоящей или «холодной», является побуждение противника к сдаче своих позиций и переходу на чужую сторону. Естественно, что при этом все делается будто бы в его интересах. Если же жертва отказывается уступить уговорам врага, то ей дают понять, что это приведет к «ненужным» осложнениям в своей жизни. Как бы жертва сама станет своим злейшим врагом.

В наши «лучшие времена» некоторые из «друзей» ненавязчиво прощупывали наше убеждение насчет того, считаем ли мы, что социализм все еще является для нас основным общественным идеалом. Когда затем обрушились на нас резкие нападки «дружеские» сообщники попытались выяснить: а может быть, с нас довольно и мы готовы уступить? Некоторые наши родственники, связанные с ФБР, взяли неприглядную роль уговаривающих «сдаться» хотя бы во имя наших детей. Были и серьезные угрозы.

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 17

Ваш собственный злейший враг

Излюбленный прием организаторов психологической войны - это планирование акций, побуждающих или заставляющих жертву поступать себе же во вред.

О многих примерах такого рода можно узнать из опубликованных материалов о психологических операциях США и Великобритании во время Второй мировой войны (28). В ходе слушаний в сенатских комитетах США обман разведчиков квалифицировалось как «попытка так дезориентировать противника, чтобы побудить его действовать в ущерб собственным интересам» (29) («an attempt to give the enemy a false impression about something, causing him to take action contrary to his own interests”).

Финансовое бедствие, запрограммированное для нас на 1986г, еще больнее ударило бы по нашей семье, если бы мы приняли роскошный стиль жизни, образец которого навязывался нам годом раньше. Нам настойчиво внушали, что у нас прочное финансовое положение и мы можем позволить себе расточительный образ жизни. Если бы мы отказались от своего довольно скромного образа жизни и стали сорить деньгами, мы бы не избежали финансовой катастрофы в 1986г. При этом, как и планировалось, мы должны были бы убеждены, что в своих бедах виноваты сами.

Потеря самоуважения

Другой коварный и важный прием организуемой ФБР психологической войны — это подрыв уверенности жертвы в себе и в ее самоуважения.

Подрыв самоуважения у жертвы может осуществляться многими способами: умышленная недооценка, игнорирование подлинных успехов или полезных предложений, недопущение к участию в различных мероприятиях и беседах, упоминание личных проблем, разжигание страхов, акцентирование щекотливых тем и другое.

Временами выпады против нас носили весьма откровенный характер, когда наши преследователи прибегали к прямой лжи. Например, сообщник ФБР договаривался о встрече с нами, не приходил на эту встречу, а затем настойчиво утверждал, что он ждал нас в условленное время и не дождался: «Где же вы были?!» В другой раз, когда мы передавали деловые бумаги одному сообщнику, он через некоторое время отрицал сам факт их получения. Эти уловки предпринимались для того, чтобы посеять в нас сомнения в твердости нашей собственной памяти. Без развития иммунитета к таким приемам, невольно возник бы разрыв между реальными событиями и тем, как мы их осознали.

Если подобные нападки исходят от людей, считающихся друзьями, психологический эффект может быть очень болезненным. Ничего не подозревающие жертвы могут быть крайне восприимчивыми, ибо лучшая самозащита часто требует утверждения собственного достоинства и достижений, что психологически сделать бывает нелегко. Подрыв самоуважения жертвы может усилить эффективность проводимой против нее всей психологической операции. Если расстроенная жертва теряет веру в себя, в свою способность мыслить и правильно действовать, то она вероятнее всего утрачивает и способность противостоять вредному психологическому воздействию. Жертва может проявлять все возрастающую уступчивость своим мучителям, не зная, как оценивать происходящее, и склоняясь, в конце концов к выводу, что в своей беде она, скорее всего, виновата сама.

28. Например: A Psychological Warfare Casebook, William E. Daugherty and Morris Janowitz, Baltimore 1958
29. The Reform of FBI Intelligence Operations, John T. Elliff, Princeton 1979, p. 150

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 16

9.Ни времени, ни покой

Бизнес правит Америкой, и это выражено в афоризме «Время — деньги». Только пунктуальность, надежность и оперативность позволяют оставаться на плаву. От средней семьи требуется немало времени и сил, чтобы заработать на жизнь и образование, создать накопления на случай непредвиденных обстоятельств, обезопасить детей и дом. Участь миллионов американцев, которые лишены работы и живут в нищете, еще во много раз труднее.

Американский образ жизни даже для «удачливых» имеет свою негативную сторону. И без вмешательства тайной политической полиции в жизни возникает много трудностей. Люди могут находиться в состоянии тяжелого стресса. Чтобы нейтрализовать это, очень трудно обойтись без физического и умственного отдыха. В противном случае последствием может стать серьезное нарушение здоровья.

Важным стратегическим элементом плана ФБР в отношении нас, особенно в разгар периода преследований и террора, была усугубление давления обычных жизненных проблем. Цель этого плана заключалась в том, чтобы с помощью следующих друг за другом провокаций лишить нас сна, душевного и физического отдыха. В процессе преодоления создаваемых проблем нам приходилось тратить драгоценное время и испытывать серьезную тревогу. Порой число обрушивавшихся на нас проблем было столь велико, что мы могли заниматься лишь самыми неотложными. Жизнь для нас превратилась в «крысиную гонку», что имело со стороны ФБР две основные цели. Во-первых, измотать нас физически и эмоционально, с тем чтобы подорвать наше способность противодействовать будущим провокациям. Во-вторых, скрыть причины провокаций. Если в конце концов нам удавалось решить ту или иную проблему, никто, кроме нас, не мог знать о выпавших на нашу долю тяжких испытаниях. Если же проблема не решалась, то это могло бы выглядеть так, что все трудности возникли по нашей вине или из-за нашей неосмотрительности.

К искусственно созданным проблемам добавлялись прочие приемы. Например, часто раздавались ночные телефонные звонки, и в столь неподходящее время с нами затевался разговор о вопросах, которые мы не могли решить сразу, что беспокоило нас и не давало хорошо спать. Среди ночи или под утро, когда мы еще спали, кто-то «ошибался» номером или сыграл «шутку» по телефону. Нередко такие зли звонки раздавались ночью накануне предстоящего серьезного дела.

Сознательное нарушение согласованных договоренностей, специально подстроенная путаница — все это и другие тактические приемы заставляли нас тратить время зря и усугубляли переживаемые нами трудности. Каждый такой инцидент добавлял нам душевной напряженности и усталости.

Пиковые нагрузки приходились на определенные дни, избранные для оказания максимального давления. Часто это случалось в особо трудные и ответственные дни. Угрозы, непристойные телефонные звонки и вмешательства сочетались с появлением «друзей», просивших о какой-то любезности, проведением длинных и бесполезных бесед или собраний и т. д.

Путь к отчаянию

Вплоть до заключительной стадии развязанной против нас кампании большинство многообразных «ошибок» и подстроенных трудностей были преодолимы, но только путем затраты большой энергии и времени. Но из обескураживающей атмосферы смятения, изоляции, тревоги, провокаций и террора вырваться было невозможно, Часто требовалось немало усилий, чтобы избежать расстройства, граничившего с отчаянием.

Не лучше ли просто сдаваться? Как удобно было бы для ФБР. Тем самым оно окажется безмолвным победителем над очередной жертвой, а нам от этого станет только хуже. Необходимо было продолжать борьбу, собрав все свои силы.

Подготовка

Во избежание возникновения еще больших трудностей под действием угроз и провокаций мы стали самым тщательным образом планировать свои будущие дела Это позволяло подготовиться к непредвиденному развитию событий и появлению еще искусственных проблем, которые, несомненно, возникнут.

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 15

8. Контроль за ходом операции

Локшины были объектом организованной ФБР кампании психологической войны и поэтому мы не могли точно знать, как планировались и контролировались акции против нас. Тем не менее, чтобы лучше противостоять таким враждебным операциям, возникла необходимость детального изучения тех из них, которые мы разгадали как таковые. На примере сотен и сотен провокаций в течение многих лет мы смогли изучить, а затем сделать резонный вывод о том, как оин организуются к осуществляются на практике.

Стало ясно, что каждый участник операций ФБР получал указание действовать строго по инструкции, не отклоняясь от нее, особенно не делая больше, чем было задано. Иначе могло поставить под угрозу операцию, вызвать ненужную или преждевременную у жертв настороженность и противодействие. Наиболее активным сообщникам ФБР давалось время для установления как бы нормальных отношений с нами, прежде чем они получали задание перейти к подрывным, провокационным действиям. Если первые встречи носили дружеский и спокойный характер, то и наши первые впечатления от них должны быть позитивными, что должно обеспечить психологическую основу для оправдания таких сообщников в наших глазах при их последующем участии в аномальных, провокационных действиях против нас.

Поддержание контакта между ФБР и его сообщниками

Нам потребовалось немало времени, чтобы разгадать, как происходит руководство более или менее сложными операциями против нас. Ведь наша реакция в каждой конкретной ситуации не всегда была предсказуема. Как сообщник может знать, каким должен быть следующий шаг? Тогда мы поняли, что оперативную передачу инструкций мог обеспечить достаточно простой способ — телефонные разговоры. Если звонили в нашем присутствии, то разговор, разумеется, маскировался.

Маскированные телефонные разговоры имели место по отношению к моей научной работе. Могли звонить и из лаборатории в город, и из город в лабораторию. Одной из лаборанток, у которой в 1986г никак «не получались» самые элементарные вещи, часто в течение дня звонили по нескольку раз. Иногда я оказывался в ее рабочем месте в момент проведения опытов. В таких случаях телефонные разговор, как правило, начинался следующим образом: «Алло, это … Я сейчас в лабораторной комнате, проводим опыты с радиоактивной меткой на мышах. Д-р Локшин тоже здесь, проверяет результаты».

Разговоры шли с ее «знакомым». Говорили о всякой всячине. Часто подолгу обсуждали темы, далекие от науки. Но давало возможность задавать много вопросов, на которые следовали ответы «да» или «нет», в которых, видимо, и содержалась зашифрованная инструкция относительно последующих действий.

В 1986г в течение нескольких недель в моей работе постоянно возникали какие-то «помехи». По телефону очень часто вызывали одних и тех же лаборантов (звонки в лаборатории объявлялись по интеркому — внутренней связи). Я научился распознавать, откуда могли возникнуть «путаница» и помехи, и иногда упреждать их появление, следуя за времени и частотой телефонных разговоров и проверяя качество работы лаборанта, которому звонили по телефону.

Такая связь с сообщниками ФБР по телефону вполне может быть распространенным методом руководства операциями. Сообщник ФБР, которому было поручено подорвать изнутри Движение американских индейцев (American Indian Movement), засвидетельствовал, что имел специальный номер телефона, по которому поддерживал связь с группой ФБР из трех человек (27). Мы наблюдали, как такая телефонная связь сообщников ФБР проходила через их собственных родственников и «друзей». Этот метод был призван завуалировать назначение подобных связей, а его гибкость позволяла сводить потери времени коммуникации до минимума. Такой подход годится и для тайных операций ЦРУ в условиях более враждебного для него окружения, например за границей.

27. The New York Times, March 13, 1975

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 14

Элементарная статистика (продолжение)

Чтобы лучше продемонстрировать, что созданные для нас многочисленные трудности не были случайными событиями, обратимся к серии «ошибок», с которыми мы столкнулись при проведении операций с помощью компьютеров. В США многие миллионы людей при ежедневных покупках обычно пользуются в качестве платежного средства не наличными деньгами, а банковскими чеками или кредитными карточками. Для проведения десяток или сотен миллионов ежедневных финансовых расчетов банки и компании используют компьютеры. Ошибки случаются, но частота их достаточно низкая, что обеспечивает осуществимость и выгоду компьютеризации.

Возьмем, к примеру, ошибку, вероятность которой один на десять тысяч. При проведении многих миллионов операций, число — но не частота (то есть, только один из десяти тысяч случаев) - ошибок в этом примере было бы значительным.

Однако, вероятность совпадения двух редких событий во много раз еще меньше. Совпадение двух редких событий, когда вероятность каждого составляет один на десять тысяч, происходит один раз на сто миллионов случаев. Шансы на троекратное совпадение подобных событий составляют один на триллион. Чтобы такое произошло в относительно короткий период времени с целым рядом событий, как это было у нас, - это из категории статистической фантастики.

Подобным образом можно рассматривать человеческие «ошибки» и путаницу, с которыми мы регулярно сталкивались. Возьмем элементарный случай, когда двое договариваются о встрече в определенном месте, в определенное время. Не исключено, что один их них может что-то перепутать или забыть. При частом повторении такой путаницы, однако, было бы трудно даже вести нормальную жизнь в современном обществе. В 1986г в Хьюстоне мы часто сталкивались с ситуацией, когда вполне разумные люди вдруг без видимой причины в отношениях с нами становились «рассеянными», страдали «забывчивостью». Если бы такое замешательство и некомпетентность стали своим привычным явлением, их каждодневная жизнь и тем более работа стали бы невозможны. Невозможно и представить, чтобы такое множество инцидентов, с которыми нам пришлось столкнуться, было всего лишь невезением. По мере осознания такого противоестественного поведения нам стало ясно, что в создание всей этой путаницы оказались вовлеченными не только отдельные лица, но и, что важнее, целые группы сообщников.

Подобно тому, как работает ФБР в США, ЦРУ действует в других странах. Его тщательно разработанные планы по использованию внутренних проблем или ошибок в стране, по углублению и созданию все новых трудностей, по задержке реализации правильных решений, подрыв доверия могут оказывать серьезный вред прогрессивным и революционным движениям и даже могут готовить почву для контрреволюции.

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 13

Не по словам судят, а по делам (Продолжение)

На заключительных стадиях психологической войны, направленной против нас, было разыграны яркие сцены, которые подкрепили адресуемые нам эмоциональные сигналы. Кампания террора набирала силу. В 1986г, вскоре после получения предупредительных писем о надвигающейся на нас крайней опасности и телефонных звонков с прямой угрозой смерти, мы проснулись однажды и увидели, как через улицу напротив нашего дома с ружьем в руках взад и вперед ходит враждебный сосед Йели. Этот странный и демонстративный эпизод показал реальность нависшей над нами угрозы. Злодей мог и не направлять ружье в наше сторону, все и так было понятно.

Учитывая огромные ресурсы и опыт ФБР, комбинированное применение методов психологической войны может иметь самые губительные последствия для преследуемых. И тем не менее такая инсценированная кампания имеет изъяны, ибо по сути своей она противоречит нормальной жизни. «Ошибки», «путаница», колкие намеки, подстроенные ситуация и прочее на заключительной стадии происходит слишком часто, чтобы считать их случайностью или обычным явлением. К этому времени, однако, хитрые, «утонченные» подходы могут уступить место уже бесцеремонному вмешательству и открытому террору.

7. Элементарная статистика

За многие годы против нас были устроены сотни и сотни всяческих вмешательств, провокаций, специально подстроенной путаницы. Многие из таких мы распознали только позже и, судя по всему, были и других, которые мы просто не узнали. В наиболее трудные для нас месяцы 1986г было так много крупных и мелких провокаций, мы не могли вести подсчет.

В США утверждают, что «ошибки» и провокации, обрушившиеся на нас, всего лишь случайные эпизоды, которым мы придали слишком большое значение. Это утверждение неверно. Основные провокационные инциденты и террористические акции, с которыми мы столкнулись, носили откровенно злонамеренный и ярко выраженный аномальный характер. Что касается многочисленные «мелких» инцидентов, то их надо рассматривать в общем контексте. Не вызывает сомнений, что каждый человек время от времени оказывается свидетелем на неприятных ссор, сталкивается с забывчивыми людьми, страдает от нечеткой работы почты или от других обыденных проблем. Ясно, что подавляющее большинство из них не имеют ничего общего с деятельностью разведслужб США. В нашем случае, особенно это касается 1986г, речь идет о ежедневном столкновении с множеством «мелких» и крупных проблем, которые в таком количестве сами но себе спонтанно никак не могли возникнуть. В этой книге мы приводим только примеры таких провокаций, описать их все невозможно, да в этом и нет нужды. Эти искусственные «проблемы» поднялись скоординированным образом и возымели кумулятивное действие, которое выдержать было почти невозможным.

(Продолжение следует)

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 12

Косвенный подход (The indirect approach)

В последние недели организованной против нас кампании ряд косвенных признаков заставил нас забеспокоиться о нашем будущем, о том, как мы можем жить, будут ли средства к существованию. Однажды, приехав в лабораторию на машине, обнаружил, что знак, обозначавший мое место на автомобильной стоянке, был вырван из земли, а на моем месте уже стоит чья-то другая машина. Когда я спросил ответственного, в чем тут дело, мне ответили, что кто-то сказал ему, что место на стоянке мне больше не понадобится. Пришлось потребовать, чтобы знак поставили на прежнее место, что и было сделано.

Примерно в то же время Дженнифер (дочь) рассказала нам о своей школьной подружек, которая переживала раскол своей семьи: ее мать лишилась работа и вынуждена уехать из города в поисках новой работы, а отец остается в Хьюстоне, где у него малый бизнес. Подруга «советовалась» с Дженнифер, с кем из родителей ей теперь жить.

Вскоре после этого Лорен позвонила мать другой одноклассницы Дженнифер, ее муж, у которого тоже было маленькое дело, прогорел и теперь вынужден уехать из города, чтобы подыскать какую-нибудь работу. Ей хотелось услышать от Лорен, что она стала бы делать в подобной ситуации.

«Случайно» услышанное

В проводимой против нас психологической войне нередко применялись и другие приемы. «На людей большое впечатление всегда производят не те передачи, которые специально им адресованы, а те, которые для них как бы и не предназначаются. Специально подготовленные для них программы вызывают, скорее всего, подозрение и скепсис, а вот, если они, так сказать, перехватывают передачу, которая по внешним признакам им не адресуется, то при этом их настороженность снижается» (25). («People are always more impressed by broadcasts which are not ostensibly and openly intended for them than by those which are. When they listen to programs sent to their address they are likely to be suspicious and sceptical, whereas if they so to speak eavesdrop on a transmission which is at least to all appearances not meant for them they are likely to be relative off their guard.)

Таким образом «случайно» услышанный разговор может иметь очень существенное воздействие. По плану, объекту не усомнится в достоверности сообщенной при этом «информации», поскольку он не представляет себе, что все это специально подстроено именно для него.

Не по словам судят, а по делам

Чтобы отбить во мне стремление выступать с научными публикациями, директор онкологического центра где я работал неделями и месяцами держал мои рукописи на своем столе, не притрагиваясь к ним. Когда я напоминал о своих рукописях, он характерно «забывал», что я передал их ему, хотя в качестве директора центра он входил в соавторы. Как правило, любой ученый стремится ускорить публикацию результатов исследований своего учреждения, уделяя этому первостепенное внимание. Директор же демонстративно читал другие статьи, не имеющие отношения к моим исследованиям, с удовольствием их долго и подробно обсуждал. У директора не было никаких научных оснований приуменьшать значимость моих исследований, и он воздерживался от умаления моих работ. Но своим поведением он давал понять, что результаты моих исследований не заслуживают публикаций. В конце концов я настоял на том, чтобы он в течение определенного времени прочитывал каждую статью, оговорив, что в противном случае я отправлю рукописи в научные журналы без его соавторства.

«Психологическая война становится гораздо, гораздо более эффективной... от сочетания с некоторыми другими непосредственными подходами и открытым действиям... Такая комбинация, подкрепленная драматическим представлением определенной акции с целью завладения вниманием среднего человека, обычно имеет место во все более распространенной... практике организации конкретного действия, тщательно спланированного таким образом, чтобы заставить человека действовать сообразно импульсу внушения подстроенных событий» (26). («Psychological warfare becomes vastly more effective... when alloyed with some of the other direct approaches to overt action. Such a mixture, reinforced by a dramatic presentation of some issue to insure the capture of the average man's attention, is usually found in the increasingly popular... practice of staging some event meticulously calculated to force the individual to follow a course of action through its suggestive impact...”)

25. Propaganda, Lindley Frazer, London 1957, p. 93
26. Propaganda Comes of Age, Michael Choukas, Washington D.C. 1965, p.206

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 11

6.Психологическая обработка жертвы и воздействие на нее с помощью стимулов, намеков и других косвенных методов

Чтобы побудить объект психологической войны действовать в желаемом направлении, в ущерб его собственным интересам, организаторы психологической войны используют определенные подрывные приемы. Предшествующие разносторонняя слежка и акции дали оценки сильных и слабых сторон жертвы, а также ее предрасположение. Исходя из этих личных качеств, а также объективной ситуации, по плану жертва должна быть психологически готова к принятию определенных умозрительных образов, призванных служить заговору.

«Людям не говорят прямо: «действуйте так, а не иначе», но находят психологические уловки, которые вызывают у них нужную реакцию» (21) («People are not told directly 'act in this way or that way.' A psychological stratagem is found to produce the needed reaction”).

Подсознательное внушение (A mere suggestion)

Стимулы или символы, «которые, согласно накопленному опыту» ассоциируются у субъекта с определенным эмоциональным состоянием — страхом, удовольствием, ненавистью, любовью» (22) (Stimuli or symbols “which through past experience have become associated with some emotional state – fear, pleasure, hatred, love”) часто преподносятся жертве косвенно в форме подсознательного внушения. Настойчивое прямое требование, как правило, исключается, так как осознанное обдумывание ситуации нежелательно. Оно может отрицательно повлиять на внушаемые подсознательные стимулы. Если внушение определенных идей не удается, планируемая провокация может оказаться безуспешной. Но в случае их попадания в цель реакция жертвы может быть очень сильной.

«Подсознательное внушение действительно представляет собой мощное средство манипулирования личностью. Посредством его пропагандист может обойтись без всякого рода рациональных призывов и аргументов, без всякой предварительной подготовки и успешно побудить человека к желаемым действиям, используя его естественные склонности и предварительную подготовку« (23). («Suggestion is indeed a potent tool of manipulation. Through it the propagandist can dispense with all rational appeals and arguments, with all preliminary manipulation in fact, and succeed in getting the individual to act in the desired manner by exploiting the latter's predispositions and preconditioning.”

Многие специфические элементы психологической войны против нас проявлялись не прямо, а косвенным образом, на уровне подсознательного внушения. Для достижения максимального эффекта нужные стимулы преподносятся мимоходом, без повторения или нажима.

«Пропагандист всегда должен остерегаться излишнего нажима в отстаивании своей позиции, чтобы не отвращать потенциально сочувствующих преувеличениями или излишними повторениями» (24) («The propagandist must always be on his guard against overstating his case, against alienating potential sympathizers through exaggeration or excessive repetition.”).

Если данный тактический ход слишком субтильный, чтобы вызвать желаемую реакцию мишени можно делать новые попытки. Лучше допустить неудачу в сторону мягкости, чем насторожить жертву.

21. Jacques Ellul, quoted in The War of Ideas in Contemporary International Relations, Georgi Arbatov, Moscow 1973, p. 163
22. Propaganda Comes of Age, Michael Choukas, Washington DC 1965, p. 94
23. Ibid, p. 206
24. Propaganda, Lindley Fraser, London 1957, p. 38

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 10

Поддержание доверия

По мере осуществления плана психологической войны против нас использовались утонченные способы проверки того, пользуется ли еще тот или иной сообщник ФБР нашим доверием. Например, он мог попросить об оказании ему большей или меньшей любезности или помощь в мельком личном деле. Если этот сообщник уже участвовал во вредной акции против нас, наше доверие к нему как к другу или надежному товарищу могло пошатнуться. Тогда тот сообщник ФБР часто начинал вновь проявлять себя с лучшей «дружеской» стороны. Комплименты, подарки, знаки внимания, лесть — любые средства были хороши, чтобы восстановить наше позитивное отношение к этому переодетому врагу.

Навязывание

Кроме сбора личной информации о жертве, сообщники ФБР, добившись от нее дружеского к себе отношения, оказываются в состоянии причинять жертве мягкий или серьезный ущерб. Из-за искусственно созданных для нее многочисленных проблем жертва имеет очень мало свободного времени. При этом фальшивый «друг» может втянуть ее в контрпродуктивное занятие. «Друг» может оказаться вовлеченным в специально созданные, или даже реальные, неприятности и запросить жертву замешиваться . Чувствуя себя моральным обязанным, мишень может жертвовать своим ценным временем, деньгами и душевной энергией. В принципе, жертва может и отвергнуть эти призывы, но это не так просто сделать чисто психологически, если подрывные цели остаются для жертвы неразгоданными.

«Дружеская» критика

Неоправданная критика также нередко приносит психологическую напряженность, особенно если она исходит от человека, вызывающего у жертвы доверие. Если же умаление ее работы, черт характера, помыслов и поведения... исходит от кажущиеся друзей, эмоциональная реакция на такие обиды может быть весьма сильной. Мы стали более резистентными к таким психологическим нападкам, когда мы поняли их цель. При надвигавшемся на нас кризисе, по замыслу, мы должны были находится в состоянии страха, приняли близко к сердцу необоснованную критику и обвиняли во всем самих себя. Мы должны были еще и терзать свою душу вопросами, почему, так много людей — сотрудники, соседи и «друзья» - повернулись против нам. К счастью, мы вовремя поняли причину этого.

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 9

Внушение доверия (Credibility)

Даже наиболее утонченные и тщательно разработанные тайные психологические операции могут оказаться безуспешными, если жертва не верит в добрые намерения, честность и дружеское расположение сообщников ФБР — врагов. Чтобы снискать такое доверие, порой требуется немало терпения и времени. Внушение доверия — это кардинальный принцип ведения психологической войны.

«Если вы даете человеку в течение семи лет правильную информацию, то в первый же день восьмого года он поверит и в вашу ложную информацию, если, с вашей точки зрения, в этом будет необходимость. Так что ваш первейший долг — добиться доверия и достоверности вашей пропаганды, а также внушить оппоненту доверие к вам, несмотря на то, что вы является его врагом» (19). (“If you give a man the correct information for seven years, he may believe the incorrect information on the first day of the eighth year when it is necessary, from your point of view, that he should do so. Your first job is to build the credibility and the authenticity of your propaganda, and persuade the enemy to trust you although you are his enemy.”)

Для полного познания психологического профиля и глубинных реакций жертвы, она должна откровенничать с кем-то. С кем? Люди доверяют друзьям, реже незнакомым и практически никогда — врагам. Американская пословица гласит: «Легче ловить мух на мед, чем на уксус» (It's easier to catch flies with honey than with vinegar). Чтобы жертва легче поддалась психологическому воздействию, требуется в многих случаях образ действующих сообщников ФБР как «честных и бескорыстных друзей». Для жертвы, скорее всего, нет ничего психологически более сложного, чем осознать, что близкий «друг», - переодетый враг.

Первые впечатления

Особое значение имели первые впечатления о наших «друзьях», которые позднее стали немаскированными врагами. Положительное мнение о них должно было скрыть от нас основание последовавших грязных событий, в которых они принимали участие. Организаторы психологической войны уделяют громадное внимание формированию нужных впечатлений с самого начала, ибо именно первые впечатления дольше всего сохраняются у ничего не подозревающих жертв.

«Результаты исследований в области социальной психологии и теории коммуникации показали, что если человека уже удалось в чем-то убедить, то у него возникает определенный тип «предвзятости». Такой убежденный человек тогда имеет тенденцию к игнорированию всего, что противоречит этому представлению» (20). («Findings produced by researchers in the areas of social psychology and communication theory have shown that once communication has been successfully used to convince a person of something, a type of “prejudice” takes place. The person thus persuaded then has a tendency to ignore that which tends to discredit it.”)

Исходя из этого, наибольшее влияние на зрителей и читателей в США оказали именно первые, сугубо отрицательные сообщения, появившиеся в западных средствах массовой информации сразу после нашего прибытия в Москву.

19.A Psychological Warfare Casebook, William E. Daugherty and Morris Janowicz, Baltimore 1958, p. 38
20. Undercover Operations and Persuasion, Randolph D. Hicks II, Springfield Il. 1973, p. 20

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 8

Изящные отступления

Маскировать общую схему кампании психологической войны помогают также тактические временные отступления. ФБР стремится организовать свои подрывные действия и провокации, соответствующие «предрасположениям жертвы в данный момент» (18) (“predilections at the moment”). Таким образом жертва более склонна клюнуть на подброшенную приманку. Если определенная махинация не сработает, она может быть приостановлена или отложена. Но при этом суть вероломной кампании ни изменится.

Давая отпор приемам или просто игнорируя их, мы смогли нейтрализовать эффект отдельных нападок ФБР. Например, я старался избегать вовлечения в умышленно предлагаемые непродуктивные научные исследования. Нам нередко приходилось игнорировать дурные советы и просьбы «дорогих друзей». Нередко, когда мы сопротивлялись втягиванию в какую-то провокацию ФБР, другой его сообщник вступался за нас или принимал нашу сторону. Все это имело своей целью замаскировать суть происходившего, с тем чтобы сохранить желаемую скрытность общего плана.

Это вовсе не значит, что мы могли отвести каждый удар. Наиболее мощные провокации, особенно на заключительной стадии заговора против нас, оказались непреодолимыми.

Разобраться в методах спецслужб

Методология психологической войны целенаправленно разрабатывается таким образом, чтобы осложнять попытки жертв - и общества в целом - разбираться в ней. Лишь по прошествии многих лет мы стали осознать ключевые элементы ведущейся против нас «игры». После этого отдельные части заговора стали легче вписываться в общую картину. Опознав сообщников ФБР как таковых, мы изучали из поведение, чтобы лучше определить их последующие шаги и понять общие принципы применяемой методологии.

Американцев держат в неведении

Организаторы психологической войны пытаются всячески скрывать дела своих рук — и не только от непостредственных жертв. Рядовому человеку трудно поверить в сам факт ведения против кого-то кампании психологической войны. Правительство США и само ФБР с использованием «правоподобного отрицания» (plausible denial) отвергают почти все, что касается тайных разрушительных психологических операций против американских граждан. Чтобы скрыть следы, применяются изощренные методы, чему немало содействуют средства массовой информации и другие общественные силы.

18. Propaganda Comes of Age, Michael Choukas, Washington DC 1965, p. 197

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 7

Действующие лица остаются в тени

ФБР не афиширует свой «суровый, жестокий, грязный бизнес». Действуя из-за кулис, ФБР для реализации своего заговора выводит на авансцену своих «нештатных» исполнителей. Ключевые сообщники ФБР хорошо подготовлены, их услуги, судя по всему, довольно щедро оплачиваются, они могут пожертвовать своей карьерой или подчинить ее тайной жизни агента спецслужб. Сообщники ФБР могут использовать свою обычную работу в качестве прикрытия и делать вещи, которые по-видимому приносят ущерб им самим. Жертва, не осознающая подлинную роль противостоящего ей сообщника ФБР, трудно, а порой и невозможно представить себе, что за подобными действиями скрываются злонамеренные цели.

По мере раскручивания заговор его участники должны осуществлять определенные подрывные и провокационные акции против избранной мишени. Однако для максимально эффективности роль сообщников должна быть скрыта. С этой целью они могут притвориться людьми с какими-то необычными чертами характера, обеспечивающими прикрытие для последующих «ошибок» и путаницы. По нашему опыту, такие как бы «странности» создаются с помощью и других сообщников ФБР. Если жертва принимает за чистую монету такие «причуды», она становится еще более уязвимой, и перед ФБР открываются еще более широкие возможности.

Провоцируя ссоры

Еще один прием - это провоцировать ссоры, недолговеччные или затяжные. Сотрудники, коллеги и «друзья» могут затеять спор, косвенно затрагивающий избранную мишень. Поскольку жертва внешне к спору не причастна, по плану она не подозревает, что все это разыграно специально ради нее. Но фальшивая склока может быть очень неприятной, создавая обескураживающую атмосферу, что все дела идут плохо. Если в этом споре имеет место неправота с обеих сторон, то в этой ситуации легче узнать склонности мишени. Кому и почему жертва оказывает предпочтение? Если мишень в итоге оказывается перед дилеммой, вызванной эта ссора, тем лучше для организаторов психологической войны. Искусственные ссоры могут парализовать действие жертвы. Попытки разобраться в подстроенных конфликтах могут обернуться большой потерей времени, пустой тратой физических и умственных сил.

Такие конфликты неоднократно «возникали» среди моих сотрудников и делового огружения Лорен с целью повлиять на нашу работу. Сугубо «личные вопросы» могут вызывать беспорядок и неразбериху. Два сотрудника могут ссориться с третьим. После ухода этого третьего двое оставшихся могут затеять ссору уже между собой. В результате этих «склок» часто приходится тратить массу времени, чтобы найти другой способ завершения работы

Подстроенные «неприятности», в которые непосредственно вовлекается мишень, могут преследовать и другую цель. В критический момент в «конфликте» может вмешаться третье лицо, чтобы принять сторону мишени и тем самым завоевать ее симпатии и доверие.

Скрывая заговор

Подрывная или провокационная акция тщательно готовилась таким образом, чтобы внешне выглядеть более или менее естественно. Рассмотрим один такой случай из многих. Помехи со стороны ФБР нашей переписке особенно участились в 1986г и не прекратились даже после нашего отъезда из Соединенных Штатов. Именно в период особенного вмешательства в почту одна сотрудница как-то зашла ко мне, чтобы рассказать о своей «знакомой», у которой якобы возникли серьезные проблемы с корреспонденцией. Сотрудница как бы ничего не знала о перебоях в поступлении нашей почты, да и проблема ранее не упоминалась в ходе нашего в общем-то нормального разговора. Предполагалось, что я соглашусь, что постоянные почти ежедневные перебоя с доставкой почты — нормальное дело. Такое же прикрытие — в разных обстановках — было выдвинуто насчет наших часто возникающих проблем с банковскими делами, страховкой, телефоном и так далее. Такие прикрытия разрабатывались весьма искусно, и разбираться в них мы стали только после того, как приобрели значительный опыт, столкнувшись с целым рядом подобных ситуаций.

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 6

4.Операции осуществляются в тайне

Ловкие прикрытия

Эффективность психологической войны повышается в случае, если жертвам в голову не приходит, что они подвергаются нападкам. По меньшей мере они не должны догадываться о причине и источнике своих все возрастающих трудностей. В соответствии с этим планируется многосторонняя и сложная психологическая кампания без видимой взаимосвязи между отдельными ее компонентами. Разумеется, что все компоненты операции служат достижению единой цели, иначе усилия потеряли бы смысл. Утонченная и запутанная структура психологической войны должна подчиняться единой логической схеме.

«Эффективный пропагандист в области психологической войны прилегает все усилия для того, чтобы разработанная им логическая схема осталась тайной для его жертвы, чтобы ее не опознал даже профессиональный аналитик. Что касается идеи, которую пропагандист хочет произвести, то главное здесь - скрыть свой интерес и свою причастность к происходящему. Отсюда все хитрости, использование окольных путей и утонченное коварство, а также необходимость время от времени менять свою маску» (16). (“The successful [psychological warfare] propagandist takes pains that the logical pattern he has constructed is not revealed to his intended victims, that it becomes difficult to detect even for the professional analyst. As for the notion he is trying hopefully to convey, this, too, he attempts not have too easily identified with his interest, or with himself, if possible. Hence all the deviousness, the indirection, and the subtlety; and the need for all the guises that he must assume from time to time.”)

Кадры, время, деньги и опыт — всем этим ФБР обеспечено в полной мере. Плюс к этому ФБР обычно имеет постоянный доступ к мыслям и чувствам избранной жертвы. Такие предпосылки позволяют ФБР проводить свой заговор в жизнь постепенно, на весьма эффективно. После нашего переезда в Хьюстон, по планам ФБР был отведен довольно продолжительный период адаптации, в ходе которого нам предстояло установить внешние нормальные и даже дружеские отношения с соседями, клиентами Лорен и моими сотрудниками, а также проникнуться к ним доверием. Нельзя сказать, что против нас в этот ранний период совсем не было провокаций, но обычно они были сравнительно мягкими и имели целью узнать больше о наших сильных и слабых сторонах и подготовить почву для более серьезных нападок в будущем.

Правда, временами возникали ненужные конфликты, странные «ошибки» и искусственно созданная путаница, следовавшие одна за другой, состряпаны теми, с которыми мы работали или общались. Обычно мы не были прямыми участниками подобных событий, но они создавали вокруг нас атмосферу напряженности и обескураженности. На этой фоне истинные проблемы, создаваемые для нас ФБР, должны были представляться не более чем «рядовыми» или «незначительными».

Но пробил час, когда наша жизнь вдруг стала рушиться. Одна проблема возникали за другой. «Друзья», родственники, соседи, клиенты и сотрудники стали открыто превращаться в наших недругов. Даже появились в наше жизни люди, с которыми мы никогда не имели дела ранее, но вели себя с нами враждебно. Мы стали понять, что могли бы избегать подобных неприятностей с незнакомыми, если бы нам удавалось скрывать наши планы от ФБР. При таких случаях ФБР не могло бы заранее подготовить кого-то устроить против нас враждебную акцию

По мере того как заговор все активнее претворялся в жизнь, мы начали сталкиваться с серией скоординированных провокаций, вмешательств и актов террора, противостоять которым становилось все труднее. В довершение всего наступили драматические события, подтверждающие, что в США нас ждет более чем мрачное будущее.

В отношении нас (и, несомненно, многих других) цель психологической кампании заключалась в том, чтобы склонить нас к политическому конформизму, в противном случае привести к полному разрушению всей нашей жизни, все это предпочтительно без осязаемых свидетельств гонений. Все это, конечно же, никак не может иметь места в «свободной» Америке! В течение определенного времени нам было дозволено жить «нормально», внешне как обычной американской семье среднего достатка. Затем пришло время, когда наша жизнь должна была разваливаться. Как бы — если кто-то заинтересовался - Локшины «просто» стали жертвами бытовых стрессов в современной Америке и им захлестнули собственные проблемы.

16. Propaganda Comes of Age, Michael Choukas, Washington DC 1965, p. 132

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 5

3.Изучение Мишени

Широко распространенная в США фикция гласит, что ФБР занимается слежкой за людьми исключительно во имя того, чтобы исключить или предотвратить преступление. По этой сказочной версии сбор тайных сведений является легальным делом. ЦРУ изображается как простой центр сбора информации, главная забота которого — уберечь страну от внешней опасности. Эти в корне фальшивые представления затушевывают суть явления. Слежка и сбор информации — это не самоцель. Самые свежие данные об избранной мишени имеют жизненно важное значение для эффективного ведения психологической и любой иной войны. Достоверная информация требуется для того, чтобы «заглядывать в душе противника, узнавать его мысли и чувства» (11) (“...get inside the other fellow's skin, feel his feelings, think his thoughts”) и «а) разрабатывать реальные и выполнимые планы, основанные на известной или вероятной психологической уязвимости противника.; б) обеспечивать каждую операцию соответствующей информацией; в) обеспечивать возможность оценки эффективности выполненных операций» (12) (“/a/ to draft realistic and feasible plans based on known or probable psychological vulnerabilities of the target audience, /b/ to provide information for each operation and /c/ to allow assessment of the effectiveness of past operations.”)

Под надзором

Согласно сообщения телевизионной компании Си-би-эс (CBS) (13), “фамилия Локшина как члена Коммунистической партии появилась в досье американского правительства десять лет тому назад». Мой бывший профессор в Висконсинском университете (University of Wisconsin) Роберт Баррис (Robert Burris) заявил, что досье ФБР было заведено еще в 1960 г, когда я побывал на революционной Кубе. ФБР завело также досье на Лорен (14).

Нас никогда не арестовывали, не привлекали к судебной ответственности, мы не были осуждены за нарушение какого-либо закона. Насколько мне известно, никто не утверждал, что мы действовали по поручению какого-либо иностранного государства или зарубежной организации. Для этого и не было никаких оснований. Почему же тогда мы оказались в поле зрения ФБР? Да потому, что ФБР и есть тайная политическая полиция, и сбор личных данных является неотъемлемой частью психологической войны. В данном случае, развязанной против нас.

Чтобы собирать информацию, на основе которой Локшины подвергались гонениям и террору, ФБР подслушивало наши разговоры в доме и по телефону и в наших автомобилях, а также у меня в научной лаборатории где я работал. За нашими перемещениями следили соседи и сослуживцы. ФБР пыталось выяснить, что у нас на уме, через «друзей», соседей и наших сотрудников. Разные стороны нашей жизни были объектом пристального внимания. Если что-то было пропущено одним сообщником, были и другие. Из того или другого источника ФБР стремилось постоянно получать нужную информацию. Предполагалось, что мы не должны замечать непрерывную ведущуюся за нами слежку. Поскольку на нас было направлено множество «глаз» и «ушей», большая часть информации о нашей жизни собиралась как бы ненавязчиво.

Когда ФБР захотело добывать информацию более непосредственно и быстро, использовались менее пассивные методы. Например, ФБР предприняло несколько приемов, чтобы выяснить, как мы будем реагировать на надвигающийся на нас финансовый кризис, который начал нарастать в 1986г и больно ударил по нашей семье в августе того года. Человек, который работал вместе в Лорен, стал затевать разговоры насчет наших финансовых дел. Он выразил «сочувствие» ей в связи с тем, что она не получила оплату за выполненную работу, хотя Лорен никогда не обсуждала с ним такие вопросы..Как она будет реагировать?

Еще один прием ФБР для изучения наших реакций — телефонные звонки якобы незаинтересованных лиц сразу после какой-то провокации. Какова наша реакция? Скажем ли мы про нее или она нас не задела? Оставит ли она нас спокойными или сердитыми или испугает?

Иногда по приказу ФБР знакомые нам люди в разговорах с нами начинали обсуждать свои «проблемы», напоминающие те, с которыми сталкивались и мы. В разговор умело включились определенные символы (см. дальше: «Подсознательное внушение»), с тем чтобы выявить наше спонтанную реакцию на интересующую ФБР тему. Для углубленного анализа старые «друзья» и родственники заходили к нам или проводили с нами несколько дней с тем, чтобы в непринужденной обстановке выяснить наши мысли и отношения.

11. SYKEWAR: Psychological Warfare Against Germany. D-Day to VE-Day, Richard H.S. Crossman quoted in Daniel Lerner, Chicago 1960, p. 329
12. A Psychological Warfare Casebook, William E. Daugherty and Morris Jonowitz, Baltimore 1958, p. 425
13. Houston Post, October 10, 1986
14. Houston Post, March 8, 1987

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами – Часть 4

Подобранные ФБР «лидеры» и организации

Психологическая война не ограничивается разрушением жизни честных лидеров, преданных активистов и подлинных организаций. Их место в обществе очень часто занимают отобранные и специально подготовленные ФБР фальшивые лидеры, члены организаций и целые организации. По рассекреченному признанию самого ФБР, ключевая цель кампании против Мартина Лютера Кинга — заменить его «лидером» — сообщником ФБР. В меморандуме ФБР говорилось, что после успешного завершения кампании по ликвидации Кинга: «постепенно его место займет “подходящий» национальный негритянский лидер, который вытеснит из памяти людей д-ра Кинга и примет на себя роль руководителя негров» (9).

Такой фальшивый «лидер», естественно, приходит на политическую арену в окружении других хорошо подготовленных сообщников ФБР. Подобно тому как ЦРУ создает подставные организации для осуществления международных операций, ФБР делает то же самое, но только дома. Министерство юстиции США заявил, что в планы КОИНТЕЛПРО входило «создание подставных организаций с целью подрыва прогрессивных движений» (establishing sham organizations for disruptive purposes). Для того чтобы дезориентировать и разрушить истинно прогрессивные силы, ФБР и засылает массу своих сообщников в подлинные организации, которые и подрывают их изнутри.

То есть, особо существенным является факт, что секретная политическая полиция США сама создает многочисленные псевдореволюционные и псевдопрогрессивные организации, снабжает их деньгами, брошюрами, и плакатами и способствует им выпускать газеты (10). Честному человеку, оказывающему в составе такой группы, уготована тяжелая судьба. Спецслужбам не составляет труда организовать преследование такого человека, а его идеалы могут быть поколеблены обескураживающим и провокационным поведением его мнимых «соратников по борьбе». Хуже того, именно эти его «товарици» и являются действенными сообщниками ФБР — ЦРУ, работающими против зачастую ничего не подозревающей и неопытной жертвы.

Нетрудно представить себе, какой огромный вред наносит формированию подлинно массового и развитого движения в США наличие множества контролируемых ФБР «лидеров» и организации. В немалой степени от этого страдает и распространение прогрессивного мышления, чаше всего тесно связанного с подлинной политической борьбы. Такая ситуация в сочетании с умелым и, что характерно, скрытым от общества разрушением жизни честных активистов порождает огромные трудности для серьезной борьбы с политикой правящей верхушки США.

Мартин Лютер Кинг был объектом преследования ФБР, он стал жертвой политического убийства именно потому, что являлся авторитетным лидером в борьбе масс за прогрессивные перемены в самых США. Чтобы оценить прогрессивные и радикальные движении и их лидеры в Соединенных Штатах, необходимо рассматривать их в максимальной объективностью. При этом главным критериям является серьезность и успешность их усилий по развитию динамичного и влиятельного прогрессивного массового движения в стране.

9. The FBI and Martin Luther King, Jr., David J. Garrow, New York 1983, p. 105
10 The New York Times, February 24, 1974

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами — Часть 3

2.Выбор мишени

То, что мы стали объектом организованной ФБР психологической войны, было неожиданностью. Хотя на протяжении рядя лет мы испытывали много странных и тревожных событий, мы сразу не осознали, что большинство из них явились частью необъявленной, долгосрочной и коварной операции, призванной лишить нас наших идеалов или совсем покончить с нами. Даже когда мы стали складывать воедино отдельные происшествия, все равно были трудно осознать положение дел во всей полноте и масштабности. Лишь позже мы разобрались во внутренней логике событий и их широком общественном и политическом значении.

Оглядываясь сейчас назад, можно сказать что мы не могли не привлечь к себе пристального внимания ФБР. Еще во время учебы в университете мы были политическими активистами и придерживались левых убеждений. Как подрастали наши старшие дети, мы прививали им основы наших политических взглядов. Все это, разумеется, воспринималось ФБР как «подрывная деятельность». Ведь спецслужбы США рассматривают прогрессивные и особенно социалистические идеалы как «болезнь, передающуюся по наследству, хроническую, неизлечимую и заразную» (5).

Хотя мы не пользовались общенациональной известностью, выбор нас в качестве жертвы психологической войны целиком и полностью соответствовал практике этой лживой и жестокой методологии. Большинство из мишеней КОИНТЕЛПРО и других политических жертв ФБР не были широко известны. Тем, кто следит за событиями в Америке, может показаться, что некоторые внешне прогрессивные или даже радикальные лица и группы не сталкиваются в своей деятельности с особыми сложностями или неприятностями, в то время как другие становятся мишенью для суровых нападок. Почему, когда и как осуществляется дифференцированный выбор — весьма сложный, но реальный аспект американской политики.

Конкретные мишени

В самом широком смысле у психологической войны есть, естественно, общие цели. Но ее самые острые компоненты направлены на конкретных лиц внутри движения, организации или целой страны. Основополагающее место в теории и практике психологической войны занимает концепция, согласно которой политика — это во многом битва между «элитами» (6).

Характерная черта многих таких операций психологической войны состоит в том, что они нацелены не столько на массу, сколько на «элиту» той или иной страны — военное командование, политических лидеров и т. д. Такие объекты в доктрине психологической войны вообще придается большое значение (7). (A feature typical of these psychological warfare operations was that they were directed not so much at a mass audience as at the “elite” of a given country – the military command, the political leaders, and so on. In the psychological warfare doctrine immense importance is attached to this audience.)

По мнению одного западного эксперта «основной стратегией холодной войны становится проникновение, делающее ставку на раскол элиты изнутри и на отчуждение ее от рядовых членов общества» (8).

Следствием такого селективного подхода к психологической войне является значительная затрата времени и средств для «обработки» каждой жертвы. Отбираются и готовятся сообщники ФБР, часто имеющие какое-то естественное отношение к жертве. Изучается и дополняется ее психологический портрет. Программируется расширение и углубление противоречий между избранной мишенью и ее потенциальными или реальными союзниками, включая единомышленников, сотрудников и членов семьи. Нацеленная против отдельных лиц или небольших групп, психологическая война имеет больше шансов остаться скрытной, что повышает ее эффективность и вероятность успеха. Дирижеры заговора стремятся оркестровать дела до успешного завершения. А мишень по большей части даже не догадывается о том, что ей отводится роль жертвы.

5.The Age of Surveillance, Frank J. Donner, New York 1980, p. 13
6. A Psychological Warfare Casebook, William E. Daugherty and Morris Janowitz, Baltimore 1958, p. 540
7. The War of Ideas in Contemporary International Relations, Georgi Arbatov, Moscow 1973, p. 192
8. Strategic Psychological Operations and American Foreign Policy, Robert T. Holt and Robert W. van de Velde, Chicago 1960, p. 6

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами — Часть Вторая

1. «Это общепринятая практика, суровый, жестокий, грязный... и опасный бизнес (Продолжение)

При жизни Мартина Лютера Кинга была развернута крупная пропагандистская кампания в национальном масштабе, чтобы заклеймить его как «коммуниста». ФБР долго и упорно пыталось изображать Кинга «советским агентом», хотя на то не было ни малейшего основания. ФБР официально указывало, что «необходимость» преследования Кинга диктуется интересами «зашиты внутренней безопасности Соединенных Штатов», ибо он был причастен к «усилиям по оказанию влияния на Конгресс в целью улучшении участи негров» (3). Борьба за принятие законов о гражданских правах (некоторые из которых впоследствии были приняты) оказалась отождествленной с подрывом внутренней безопасности!

Весьма знаменательным представляется вопрос, заданный Сенатор Мондейлом относительно «методов», разработанных в ходе Второй мировой войны. В тот период психологическая война стала прикладной «наукой», применявшейся Соединенными Штатами и Великобританией против фашистских режимов. В послевоенное время эти методы были приспособлены для применения против социалистических стран, коммунистических партий и прогрессивных движений. С этой целью правительство США учредило «Управление по стратегию психологической войны» (Psychological Strategy Board), подчинив его непосредственно Совету национальной безопасности (National Security Council).

«Таким образом, к 1953г психологическая война стала неотъемлемой частью холодной войны, т. е. с глобальной войной свободного мира против коммунизма» (4).

В вопросе Мондейла и в ответе Саливанна содержалось одно из редких признаний того факта, что методы психологической войны были также приспособлены для применения в конкретных условиях внутри Соединенных Штатов. Эта «общепринятия практика» обернулась катастрофой для многих американцев.

Нам тоже было суждено познать на своем опыте этот «суровый, жестокий и грязный бизнес». Наше стремление понять эту «борьбу без правил», «опасный и аморальный» заговор ФБР стало и неотъемлемой частью нашей жизни. Мы старались обходить опасные последствия той тайной войны нас, используя в нашу пользу любые, хотя бы частичные и временные, передышки.

Не по нашей воле вторглось это дьявольское вмешательство в нашу жизнь. Но вместе с этим то, что случилось с нами, принудило нас изучать встречающуюся в книгах теорию о проведении психологической войны и сравнивать такую теорию с практической реализацией ее в конкретных условиях Соединенных Штатов Америки. В дальнейшем будут рассмотрены основные элементы этой методологии с примерами, иллюстрирующими ее применение против нас.

3.The FBI and Martin Luther King, Jr, David J. Garrow, New York 1983, p. 184
4.A Psychological Warfare Casebook, William E. Daugherty and Morris Janowitz, Baltimore 1958, p. 27

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Психологическая Война — В Стране и За Ее Пределами — Часть Первая

1. «Это общепринятая практика, суровый, жестокий, грязный... и опасный бизнес

В ходе сенатских (в США) слушаний о заговоре ФБР (Федеральное бюро расследований — часть тайной политической полиции США — Federal Bureau of Investigation or FBI) против Мартина Лютера Кинга произошел следующий диалог:

«Сенатор (Валтер) Мондайл (Walter Moynihan).: Можно ли с уверенностью утверждать, что методы, разработанные в процессе борьбы с … настоящим шпионажем в ходе Второй мировой войны, вновь были использованы против некоторых американских граждан?

(Уильям) Салливан (William Sullivan): Такой вывод был бы вполне обоснованным.

Борьба без правил. Мы применяли подобные методы против советских агентов. Те же самые методы, применявшиеся против Мартина Лютера Кинга, использовались против любой организации, ставшей нашей мишенью. Мы не делали различий. Это суровый, жестокий бизнес...

Такова общепринятая практика. Суровый, жестокий, грязный бизнес. Решать, должны или не должны мы делать это, - ваше дело. А это наша работа. Повторяю, это суровый, жестокий, грязный бизнес, да еще и опасный. Он был опасным для лиц, против которых он был направлен. Нет, не для агентов Бюро, а для тех, у кого хотели разрушить семейную жизнь. Да, временами он был опасным - борьба без правил.

Никогда и никто, в том числе и я сам, на задавался вопросом: а можно ли считать наш методы действий законными, моральными или этичными? Мы никогда не утруждали себя такой постановкой вопроса, так как придерживаемся чисто прагматической точки зрения. Единственно, что нас интересовало, будет ли это эффективно, обеспечит ли то, чего мы добиваемся... Думаю, что можно сказать, что правительство (США) аморально» (1, 2).

Столь редкое признание вины ФБР сделал человек, занимавший пост, который дал ему знать о чем он говорит. Бывший Заместитель директора ФБР Уильям Салливан возглавлял Отдел ФБР по внутренним разведывательным операциям (Domestic Intelligence Division) в то время, когда были спланированы и осуществлены преступления против Кинга и многих других.

Из этого свидетельства вытекают два дополнительных существенных вывода. Во-первых, антикоммунистическая идеология холодной войны, которая является предпосылкой гонки вооружений и внешней агрессии, позволяет оправдать и попрание демократии внутри страны. Во-вторых, жертвы ФБР внутри США оказываются защищенными против тайных подрывных операций не более, чем жертвы ЦРУ за границей. При этом в обоих случаях организаторы подобной практики не колеблются преступать конституционные права, нормы законов и элементарную человеческую мораль.

Ссылка Салливана на «советских агентов» - это не более чем фарс. В Соединенных Штатов действует досконально разработанное законодательство, регламентирующее возможные основания для судебного преследования и осуждения любого человека, гражданина США или живущего там иностранца, нарушившего федеральный закон. Однако, когда приклеен ярлык «советского агента», объект гонения ФБР автоматически становится «подрывным элементом» или источником «угрозы для внутренней безопасности», что обеспечивает ФБР полную свободу действий. «Борьба без правил»!

Продолжение следует

1.Of Kennedys and Kings: Making Sense of the Sixties, Harris Wofford, New York 1980, p. 204
2.Code Name “Zorro”: The Murder of Martin Luther King, Jr., Mark Lane and Dick Gregory, Englewood Cliffs, NJ 1977, p. 83.

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Психологическая Война

---

Разведывательные службы Соединенных Штатов Америки — Часть 17

6.Дело Уильяма Щервуда (William Sherwood)

Психологическая война ФБР против менее известных людей хранится в строгой тайне и подавляющее большинство этих дел так и не становится известны. Изредка появляется информация о необычных событиях, которые убедительно показывают, что эта суровая война действительно идет.

Одной из таких жертв ФБР стал ученый из Калифорнии Уильям Шервуд, которые в 1957г был вызван на слушания специальной Комиссии Конгресса США по «делам антиамериканской деятельности» (House Un-American Activities Committee or HUAC) Эта комиссия Конгресса, работавшая в тесном контакте с ФБР, подвергала публичному осуждению и преследованию граждан Соединенных Штатов, которые придерживались «антиамериканских», то есть прогрессивных, взглядов.

Шервуд совершил свои «преступления», по словам его преследователей, еще в юность, два десятилетия назад, когда он был противником фашистской войны против Испанской Республики и участвовал в создании марксистской дискуссионной группы (54). Хотя Шервуд уже много лет не мог активно участвовать в политической деятельности, тем не менее он никогда не отказывался от своих идеалов. По крайней мере трижды ФБР пыталось заставить его сотрудничать с ним. Шервуд отказался от такого «сотрудничества» и ФБР усиливало против него преследования, включая вмешательство в его личные финансы (55). Из его честности и прогрессивных убеждений ФБР охарактеризовало Шервуда как «угрозу национальной безопасности» и развязало против него зловещей психологической войны. Такова жизнь в «свободной» Америке.

Комиссия Конгресса настаивала на слушаниях с участием Шервуда, которые транслировались бы по телевидению. Предотвратить эту инквизицию ученый не мог. Он обратился в Комиссию с просьбой о трехдневной отсрочке, чтобы представить свой запланированный доклад на научной конференции. Зная, что его карьера ученого была в чрезвычайной опасности, Шервуд стремился обнародовать результаты своих исследований.

Комиссия ответили ему отказом, и тогда Шервуд отравился в ночь накануне слушаний. В своем прощальном письме он писал: «Средства моего существования и сама моя жизнь находятся под угрозой по вине же этой комиссии. Каждый шаг государственных преследователей «оставил многие загубленные жизни и изломанные судьбы» (56).

Шервуда считали блестящим ученым. А было ему всего сорок один год, когда он покончил с собой, оставив жену и четверых детей. Его вдова заявили, что Шервуд был затравлен, чтобы подвергать его публичному позору, осмеянию, оскорблению. На него и на его семью обрушились все тяготы публичного осуждения, ему пришлось страдать из-за потерянной работы и невозможности продолжать свою научную карьеру (57).

Интенсивное тайное преследование ФБР в сочитании с публичным судилищем, устроенным Комиссией Конгресса, довели Шервуда до самоубийства. К моменту его смерти еще одиннадцать человек, оказавшись в подобной же ситуации, лишили себя жизни или умерли от сердечного приступа (58). Настоящее же число жертв, которых, несомненно, намного больше, навсегда останется тайной.

54. The Un-Americans, Frank J. Donner, New York 1971, p. 176
55. Ibid, p. 181
56. Daily Mirror (London), June 18, 1957
57. The Un-Americans, Frank J. Donner, New York 1971, p. 180
58. Ibid

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Разведывательные службы Соединенных Штатов Америки

---

Разведывательные службы Соединенных Штатов Америки — Часть 16

5.Мартин Лютер Кинг (Martin Luther King) – продолжение

Незадолго до убийства Кинг смело заявил, что Америке приходится смотреть в лицо «всем своим взаимосвязанным порокам — расизму, бедности, милитаризму, увлечению меркантильной стороны жизни.. Самым же важным делом для Америки должна стать радикальная перестройка самого общества» (50).

Кигн выступил с планами проведения «Кампании за улучшение жизни бедняков» (Poor People's Campaign), кульминационным моментом которой должна была стать манифестация в Вашингтоне в 1968 г., где намечалось выступить с требованиями об основных правах человека. ФБР пустило слух о том, что эта кампания повлечет за собой беспорядки и акты массового вандализма. В это же время Кинг дал согласие возглавить многолюдный марш в Мемфису (штат Теннесси) в поддержку бастующих рабочих. В ходе марша агенты ФБР «спровоцировали стычки и преступные действия, повлекшие за собой насилие и вандализма» (51). Через несколько дней Кинг вернулся в Мемфис, чтобы возглавить второй марш, организованный из-за срыва первого. В этой поездке он подвергся острым психологическим нападкам. Так, пилот заявил, что из-за того, что на борту находился Кинг, самолет пришлось тщательным образом проверят — не положил ли кто бомбу; от самого аэропорта за его машиной неотступно следовал катафалк; в газетах Мемфиса по указу ФБР был опубликован ряд статей с нападками на Кинга.

Честные люди отдают дань необычайному героизму и стойкости духа Мартина Лютера Кинга, его неистребимому упорству в борьбе за справедливость и мир даже тогда, когда он знал, что ему угрожает смертельная опасность. Накануне гибели Кинг произнес проникновенную речь — его последняя: «И я окинул взором Землю Обетованную. Возможно, мне не суждено будет до нее дойти вместе с вами. Но я хочу, чтобы вы сегодня знали, что наш народ все равно достигнет Земли Обетованной».

Когда американски и людей во всем мире скорбели по поводу гибели Мартина Лютера Кинга, агенты ФБР ликовали и «прыгали от радости», восклицая: «Наконец-то прикончили эту сволочь!» (52).

Комиссии Конгресса, расследовавшие убийство Кинга, так и не решились назвать его убийц по имени. Хотя одна из этих комиссий пришла к выводу, что деятельность ФБР способствовала тому, что убийца спустил курок (53). Неизбежно заключение, что именно ФБР убило Кинга. Таким был последний пункт планов ФБР...

50.The FBI and Martin Luther King, Jr., David J. Garrow, New York 1983, p. 214
51.Code Name “Zorro”: The Murder of Martin Luther King, Jr., Mark Lane and Dick Gregory, Englewood Cliffs NJ 1977, p. 99
52.Ibid, p. 136
53.Of Kennedys and Kings, Harris Wofford, New York 1980, p.206

Из книги «Безмолвный террор. История политических гонений на семью в США», Арнольд и Лорен Локшины, М. 1989.

@темы: Разведывательные службы Соединенных Штатов Америки